Вечного хаоса драма

«Вечного хаоса драма...»

(Трагедийность и гармония человеческой души в поэзии Анибала Радичева)

Болгарская поэзия занимает значительное место в мировой культуре и обладает богатейшей преемственной традицией. Российский читатель знает и ценит пронзи¬тельную гражданскую лирику Христо Ботева и эпические стихотворные произведения Ивана Вазова; пронзительную патриотическую лирику Пейо Яворова и страстную богоборческую проповедь Гео Милева; камерные стихотворные мелодии Николы Лилиева, Теодора Траянова и целой плеяды других замечательных болгарских поэтов-символистов, перечислять которую можно долго... Современная болгарская поэзия по ряду всем известных причин не столь хорошо знакома российскому читателю. Не ставя перед собой трудновыполнимую задачу озна¬комления российского читателя со всей современной болгарской поэзией, мы представляем ему одно поэтическое имя, ярко сияющее ныне на поэтическом небосклоне современной литературы Болгарии.

Анибал Радичев - поэт, непростой для понимания неискушённого читателя. В его поэтических тестах присутствует тот энергетический напор, которого так не хватает нынешнему поколению стихотворцев, расслабленных и в значительной степени деморализованных субъективными исканиями, столь распространёнными в нынешней реальности, ориентирующей человеческое бытие на сугубо внутреннюю жизнь. Его поэтическая речь подчас словно захлёбывается в собственной пассионарности, и оттого создаётся впечатление, что поэт не успевает сформулировать поэтическую мысль в формах, приемлемых для читателя. Однако искушённый ценитель сумеет рассмотреть в этих энергичных и порой как бы размазанных стихотворных этюдах тщательно выверенный шаг утончённого поэта, прозревающего во тьме непроглядных мирских судеб сияющие бездны иных существований и перспектив:

...Вычисленный по стереотипу

Земных измерений,

Твой путь пролегает

Здесь вот

В простейших параметрах.

Ты функция.

Твоя стоимость неизменна.

В мир фантастический

Тебе недоступен вход.

(Перевод И.Голубничего)

Анибал Радичев - поэт глубоко национальный, его стихи с трудом поддаются адекватному переводу, поскольку его поэтическая речь охватывает все пласты богатства современного болгарского языка, и переводчику требуется недюжинное чутьё для того, чтобы схватить ту суть, которая сокрыта в недрах болгарского национального духа, пребывающего в этом языке. Те элементы и признаки технократического бытия, которые красной нитью проходят сквозь поэзию Анибала Радичева, являются опосредованным результатом совмещения в сознании поэта языческих дохристианских мироощущений с иска жёнными техническим прогрессом формами современного бытия. Поэт является сыном своего времени, то же время древние импульсы бродят в его крови и пробуждают в его сознании видения прежних времён, облекаю¬щиеся в формы технократических явлений.

Анибал Радичев делает своим поэтическим материалом то, что далеко не каждый бы рискнул поставить во главу угла. Он направляет свой взгляд в глубину мироздания. Такой взгляд требует совершенно иного подхода, иной образной конструкции. Причём стоит учитывать, что аксессуары поэтического обихода в этом случае изначально теряют свою поэтическую привлекательность. Что может быть поэтического в ядрах, атомах, молекулах? Анибал Радичев находит возможность осветить всё это блеском своего стихотворного таланта, придать всему этому логичность и формальную стройность:

Пылают миры изначальные в адовом круге,

Течёт вещество в бесполезных мельчайших частицах.

А сердце звезды почернело от страшной натуги,

И гаснет, устав в бесконечности тёмной светиться.

Вселенная движется, тянется, изнемогая,

Движение вечное - вечного хаоса драма.

Взрываются солнца, потоки тепла извергая,

И плазма горячая в них закипает упрямо.

(Перевод Максим Замшева)

Самое удивительное, что Анибалу Радичеву удаётся придать этой, взрывающейся космическими катаклизмами поэтической ткани, лирическую мягкость, соединить ропот надвигающейся всемирной катастрофы с голосом отдельно взятого человека, своим индивидуализмом противостоящего мировому хаосу.

Я - центр мира. Гляжу,

вне всяких сомнений - личность.

Здесь небо, что глубина.

Нет смысла в стереокадрах.

Где мудрая тишина,

там даже и мрак - приятель.

Я множеством рук окружён,

встречающих шумом охвачен.

Дрожит, дрожит горизонт,

как перышко, нежно-прозрачный...

Сольёмся в блестящий тандем

с планетой, меж звёздами рея!

И не было б вовсе проблем,

но здесь - ни души, лишь деревья.

(Перевод Елены Курелла)

Человек в поэзии Радичева - не просто часть стихо¬творного сюжета. Эта важнейшая субстанция, позиционируемая, как символическая соломинка, вытягивающая мир на поверхность из смертельно опасных вод. Радичев любит и знает человека. Его порыв в космос, к тайнам Вселенной - это своеобразная внутренняя реабилитация человека. Поэт не может спокойно смотреть как меняется, мир возникает некая подменная сущность, делающая из людей их жалких подобия. И он не может молчать об этом:

Силой, здравием светиться

Будут люди новых дней.

Им работать, им учиться, В мире праведных идей.

А на мой вопрос заочный, Кто кого пересоздал?

Новые покажут срочно

Свой второй оригинал.

Пусть различие ничтожно,

Но заметней с каждым днём.

Этот мир ты создал, Боже!

Но ответь: где люди в нём?

(Перевод Максима Замшева)

Поэту и страшно и горько, но он не может удержаться от иронии. Ведь иронический человек всегда сильнее озлобленного и истеричного. Из этого ощущения собственной силы вопреки всему рождается философия творчества Анибала Радичева. В ней космичность соседствуют с идеализмом, а индивидуальное начало оппозиционирует хаотическому. Много в ней всего разного, и всё это будет, без сомнения интересно читателям, подлинным ценителям поэзии.

Максим ЗАМШЕВ, Иван ГОЛУБНИЧИЙ,

Секретарь Исполкома МСПС, Секретарь Исполкома МСПС